Пурга усиливалась и все больше заметала оставленные УАЗиком следы, по которым узкой струйкой уходила жизнь железного друга. Серега вышел из остывающего салона внедорожника, открыл капот и достал масляный щуп. Щуп был сухим...

Словно умирающий киборг, Патриот подмигивал одной фарой. Вторая перегорела еще пару часов назад, когда пробивать наметенный за ночь снег помогала Тойота экипажа Барсукова, теперь уже ушедшего за горизонт и за пределы досягаемости радиосигнала.

Серега вернулся в салон. Стекла уже начинали покрываться изморозью и сейчас самым опасным было заснуть. Чтобы побороть наваливающийся сон, он вспоминал, как в погоне за ускользающим призраком АЗС Газпромнефть пропустил несколько других заправок и остановился посреди пустой трассы без капли солярки.

Зазвонил будильник. Пора было вставать и отправляться на работу, но оставленный след Северного Маршрута года 2014, еще долго будет преследовать его. В снах и шутках друзей...

Дозвониться в гостиницу Верхней Тоймы не составило труда. Нынешнее оснащение техникой и интернетом помогает даже вдали от городов, а местами 3G-интернет работает быстрее, чем в навороченном коттеджами поселке на западе Московской Области.

— А вы откуда едете? — Вопрос не праздный. Верхняя Тойма отделена от «большой земли» Северной Двиной. И если летом здесь паромная, а зимой ледовая переправы, то в межсезонье поселки Верхнетоемского района остаются в полной осаде.
— Из Великого Устюга, — отвечаем.
— А паспорта у всех есть? — Опять же вопрос по-существу. Администрация гостиниц отправляет сведения о проживавших в местные УВД. То ли места такие, то ли время такое. Водительское удостоверение здесь не прокатит — придется заполнять установленные бланки и только с паспортом.

Кстати, как показала практика, везде пользуются формой №5 и было бы неплохо в следующий раз подготовиться и взять с собой уже заполненные и размноженные формы на всех участников. Это значительно сэкономило бы время заселения.

К ледовой переправе через Северную Двину на Верхнюю Тойму подошли с сумерками. После недавней оттепели вес транспортных средств ограничен двумя с половиной тоннами, но на лед выходят все, даже явно превышающие ограничение. Это единственная дорога и тем, кому надо ее перейти, делать больше ничего не остается.

Вес нашего УАЗа на последнем взвешивании колебался около 2,4 тонн, но это было с пустым багажником и без людей в салоне. Теперь же мы весим, как минимум, около 2,7 тонн. Но «взявшись за ручки» начинаем свой путь через реку.

«Взяться за ручки» стало фирменным выражением всех наших ледовых переправ. Когда едущим сзади представительницам женской половины населения было рекомендовано взяться за ручки на случай экстренного покидания автомобиля — они восприняли это чисто по-женски и не поняли, чем поможет, если они будут держать друг друга за руки.

До того, как добрались до В. Тоймы приключений как таковых не предвиделось и, в общем, не было. Единственным внедорожным прохватом стал поиск места для обеда, где чуть-чуть помесили плотный весенний снег и даже пришлось пару раз включить пониженную передачу. Мы же и пообедать без нее не можем.

Верхняя Тойма — районный центр. В поселке смотреть особо нечего, но с него начинаются (или заканчиваются) многие путешествия по Архангельской области и Коми. Именно отсюда в прошлом году мы стартовали в путешествие «Затерянные земли», но в этот раз утром нас ждет обратная дорога через речку и будем уходить дальше на север. Выяснилось, что зимника с Северного до Карпогор в этом году нет и искать здесь нам нечего.

В поселке заехали на аэродром. Он когда-то должен было обрести новое кирпичное здание аэровокзала, но развал СССР порушил все планы и недостроенный мастодонт возвышается над унылым пейзажем запустения и уныния. О том, что это аэродром напоминает деревянное полузаброшенное здание и начертанная по линеечке надпись о выполнении полетов.

Пучуга — обычное для этих мест село. В планах его посещение не стояло, но привычка осматривать окрестности сделала свое дело, вследствие чего нашли местный краеведческий музей.

В далеком прошлом деревянное здание музея было церковью, очертания которой сможет найти только опытный глаз. Каменная церковь стоит в нескольких десятках метров и вроде даже реставрируется, но это путешествие не по церквям, так что возвращаемся к музею.

Особенностью местного краеведения, как и везде в Архангельской области, является отношение к делу причастных людей.

В музеях можно найти не только исторические экспонаты, в основном подаренные местными жителями, но и труды школьников, например, в виде каких-то записанных воспоминаний или сочинений на тему, фотоальбомы, дневники и пр. Все это заботливо уложено в офисные цветные папочки, выбивающиеся из общего плана.

Мы будем посещать еще много музеев. По сути они все очень похожие, но с каждым новым находишь и что-то новое или замечаешь изменения в виденном ранее. Это что-то типа игры «найди пять отличий». Посещение музея — хороший повод остановиться, пообщаться и осмотреться, ведь цена билета колеблется около 40 рублей и это с экскурсией.

На ледовой переправе остановка запрещена! Но ведь никто не мешает кататься по стоящей поверх льда воде устраивая симфонию из брызг?! К тому же уходящее солнце подарило нам изумительный свет и бросив все мы устроили фотосессию. Автомобили в контровом и теплые тона высоких берегов реки — отличные объекты для съемки.

Снова «заветная» форма №5 на всех участников экспедиции и большие номера по 3-5 человек в каждом. Одно- и двухместные люксы-полулюксы здесь не в моде. Это не туристические Мекки. Но круче всего — это туалет в гостинице, — чтобы не было скучно, унитазы установлены рядом с друг другом. Правда один уже не работает, но буквы над ними доставляют истинную радость путешественнику.

Сейчас ведутся попытки превратить край в туристическую зону и даже придуман сказочный маршрут по Пинежью, в котором каждая деревушка отличается своим легендарным персонажем. Это стоящая идея, если бы только была поддержана на высшем уровне, вместе с непонятными обычным людям «инновационными нано-проектами» застройки земель вокруг мегаполисов.

В Карпогорах, недалеко от гостиницы, стоит Дом Народного Творчества. Как ни странно, но почти исчезнувшие в крупных городах творческие кружки и клубы здесь процветают. Стоимость занятий копеечная, а выбрать можно все, он хорового пения до вязания в традиционной манере. Именно здесь нам и подсказали следующую точку путешествия — село Ваймуша и позвонили хранителю местного краеведческого музея предупредив о нас.

Историко-краеведческий музей «Истоки» в с. Ваймуша — особенное место. Огромная коллекция находок и подарков, отражающая традиционный быт и историю села и края, начиная уже позапрошлым веком и заканчивая концом прошлого. При этом практически все экспонаты можно потрогать, полистать и почитать.

Экскурсия здесь оказалась не только с историческим, но и с фольклорным акцентом. Специально для нас Нина Александровна Нетесова — душа и жизнь музея, — рассказала местные притчи и даже спела народные песни, после чего пригласила поучаствовать в традиционных северных играх вместе с пришедшими на занятие детьми.

Велика вероятность того, что через несколько лет музея не станет. Нина Александровна и сама себя чувствует не всегда хорошо (мы ей всячески желаем долгих лет жизни и здоровья!), и музей стоит как-то посреди горла желающим избавиться от лишней статьи расходов. Это прискорбно.

Музей без сомнений хорош и отношение к посетителям не отстает. А время еще есть и будучи в тех местах заезжайте, обязательно заезжайте в гости к Нине Александровне, да привет передавайте.

Отправившись дальше, нашли те самые приключения из «снов Сереги». Пролетев очередную глубокую лужу, УАЗка угрюмо выдал ошибку давления масла в двигателе. Самое интересное, что под капотом все выглядело почти идеально, если не считать масла на защите картера.

Шайтан-машина даже сломавшись выдала отличную головоломку, но все же неисправность была диагностирована — разболталось и слетело крепление подушки двигателя, оный на кочке подпрыгнул и лег на корпус масляного фильтра. Соответственно, последний не выдержал и щедро поделился с природой нефтяной синтетикой. Это оказалось воистину прискорбно во всех смыслах — от экологии, до дальнейших планов передвижения.

Грустно возвращаться назад на веревочке. Куда грустнее, когда это возвращение на заглохшем автомобиле и на севере. Тормоза ватные от неработающего усилителя, в салоне заметно холодает с каждой минутой пути, а впереди — перспектива поиска работающего сервиса в Карпогорах.

На счастье сервис таки нашли. Неприметные гаражные боксы Автодома-29 и мастера Михаила Варзумова, который взялся за починку УАЗки. Пришлось заново нарезать резьбу кронштейна крепления подушки и подобрать соответствующий болт, но в результате Патриот оказался снова на всех четырех и с реанимированным сердцем.

Во многих крупных населенных пунктах есть аэродромы. Здесь это не роскошь, а предмет первой необходимости, так как периодически добраться до большой земли можно только по воздуху или на гусеничных вездеходах. Олема не исключение.

Зимой аэродром не работает и бетонки не видно. Хотя, бетонки тут нет вовсе. Обычная грунтовая ВПП, которую периодически прикатывают специальными катками сооруженными из авиационных колес, металлолома, сварки, болтов и какой-то матери.

Зато какая в Олеме сельская администрация! Это же шедевр архитектуры в масштабе северных территорий. На самом деле, здание реально очень сильно отличается от традиционных для этих мест сооружений. Да и в средней полосе оно смотрелось бы ничуть не менее удивительно.

В остальном — классика: северные дома, частью брошенные и разрушенные, колодцы – журавли. Заброшенные жилые бараки и производственные здания напоминают о былом расцвете и нынешнем забвении, а работающий магазин класса «СельПО» о том, что жизнь отсюда еще не ушла совсем.

Кстати, о СельПО. В магазине оказался не только хлеб местной пекарни, — а это тоже часто практикуется в труднодоступных районах, — но и «чайный столик» (в миру пластиковый) со стульями, где можно было попить чай всего за 2 рубля. Естественно, мы использовали шанс погреться изнутри и перекусить в теплом помещении. Кафе, буфеты, рестораны для этих мест — редкая вещь и практически отсутствующая как класс.

Дальше добрались до с. Кеба откуда проверили дорожку на Коми. В принципе, запасшись временем и желанием, ехать было бы можно, но с большими оговорками. Колея прослеживается, но проезжей дороги как таковой нет, — видимо, это направление не используется вовсе или пригодно только для вездеходов и полноприводных грузовиков.

Здесь же в первый раз уверенно подсадили УАЗ Патриот. Против спрятавшейся под снегом колеи не спасли ни достаточный клиренс, ни блокировки. Достаем трос и разворачиваемся.

При подъезде к Лешуконскому наши переживания о состоянии ледовых переправ отпали сами собой. Морозы крепчали с каждым днем, а внезапно налетевшая пурга добавила снежного колорита путешествию и на глазах заносила дороги. Признаюсь, что еще до выезда мы несколько раз созванивались с местными администрациями и уточняли обстановку на зимниках и ледовых переправах.

Осматривали безжизненные деревеньки под шквальным ветром и снегом, а когда до Лешуконского оставалось не более 50 километров на землю опустилась ночь. Для здешних мест полтинник (50 км) не так и много, если есть хороший зимник, а когда дороги нет или она укрыта снегом, то это превращается в увлекательный аттракцион.

До переправы на Лешуконское мы все же добрались без особых приключений, но с настоящим ощущением, что преодолели безумные мили ледяных пустынь.

С утра подморозило, но снег валить перестал и мы уже по привычке отправились в районный историко-краеведческий музей. Музей достаточно крупный и интересный, плюс ко всему наличествует и отсыл к местному речному флоту, который когда-то был национализирован революционным комитетом. И везде напоминания о Великой Отечественной Войне. Здесь эту память бережно хранят.

Самое важное действо на севере — это не забывать заправляться при каждой возможности, даже если это стремная на вид колонка из позапрошлого века. Серега видимо забыл свое детство, отрочество, юность и попытался заправиться до полного. Оператору пришлось ему напомнить и заставить посчитать, сколько вешать в граммах. То есть в литрах.

А потом пришлось вспомнить и о том, что «пистолеты» такой модели пришли из века мостодонтов (от слова мост) и механических топливных насосов и, соответственно, не отключаются при заполнении бака.

В большинстве своем зимники в Архангельской области отличного качества, я бы сказал зеркальные в прямом и переносном смысле. Отдельные участки представляют собой чистый лед и на одном таком участке УАЗ ни с того, ни с сего понесло вбок...

Всего пара секунд словно растянулись в вечность. Левый край силовика РИФ ударяется в снежный бруствер, УАЗ разворачивается и встает на два колеса. В какой-то момент показалось, что мы уже лежим на боку, но УАЗ выстоял и снова вернулся на все четыре.

Жаль, что сзади никого не было с видеорегистратором, но в нашем салоне стоял новенький Neoline Cubex V45 который запечатлел вид из салона УАЗа. Зрелище классное и этот ролик обязательно пойдет в видеоотчет. Собственно, на этом приключения не закончились, но дальше было все гораздо приятнее.

Дозвониться из Лешуконского в школьный музей в Койнасе мы не смогли и приехали как снег на голову к закрытым дверям. Сотрудник местной котельной оказался настолько любезен, что обзвонил всех кого знал, чтобы открыть нам музей.

В школе собрались директор Михеева Ирина Александровна, завуч Елукова Людмила Михайловна и учитель истории Краева Людмила Юрьевна, а ключ от музея оказался в соседней деревне, куда пришлось ехать Сереге с директором школы, пока мы изучали классы.

По дороге выяснилось, что Ирина Александровна не просто директор, а еще и депутат, и бывшая глава администрации. А теперь вот так запросто с гостями едет полтора часа за ключом, просто чтобы открыть музей. Чтобы люди не зря проехали. Кому-то в больших городах можно поучиться отношению к людям!

Надо отдать должное и школе. Во-первых, это очень уютный дом знаний. Как будто из детства — с расписанными картинками стенами, лозунгами и стендами. Во-вторых, все классы оборудованы компьютерами с интернетом и интерактивными досками, что есть далеко не во всех школах.

А ведь в этой учится всего 80 детей и есть шанс, что скоро будет еще меньше. Обстановка с трудоустройством совсем плохая и люди уезжают, а значит, становится все меньше детей. Да и дети, получив образование в городах, назад уже не возвращаются. Зачем...

Рядом со школой интернат, в котором размещается и тот самый музей, ради которого мы приехали, и детский сад. В интернате живут дети из соседних школ на время обучения. Местные приходят в школу как обычно.

Музей очень похож на все остальные, но при этом настолько же индивидуален и самобытен. Вроде и видел половину экспонатов раньше, но их расположение, соседство с другими, обстановка, — и вроде как совершенно новое.

Среди представленных экспонатов нашлось место и добытым неподалеку минералам и полудрагоценным камням. Еще поговаривают, что здесь нашли полезные ископаемые, но местные жители еще не понимают, что это может стать гибелью для окружающей их мир красоты.

До Лешуконского 146 километров, а на улице уже темнеет. Ехать как минимум 2,5-3 часа, но завуч школы Людмила Михайловна предложила нам переночевать у нее.

Это истинно северное гостеприимство, которое практически умерло в средней части России. Естественно, спальники у нас всегда с собой и на полу теплого и большого северного дома мы здорово выспались.

Хозяйка угощала нас ухой из семги, а на утро выдала нам белых грибов, из которых Ольга приготовила отличные блины с начинкой. Завтрак, скажу я вам, был преотличнейший. Расставались так, словно знали друг-друга уже много лет, с надеждой вернуться еще раз в эти места, где еще живут настоящие Люди, нет сотовой связи, водится рыба и покой, который мы давно уже забыли.

Но нам пора выдвигаться в сторону дома. Напоследок совершили набег саранчи на местный продовольственный магазин — Людмила Михайловна рассказала о вкусных баранках местной пекарни и мы скупили в магазине все, что было. Потом «дрались» когда делили, но об этом наша история пусть лучше умалчивает. В общем, все остались довольны.

И, конечно, домой возвращались не без приключений. Серега снова отличился и в поисках заправки Газпромнефть проехал две другие, после чего встал посреди дороги без топлива в баках.

Точнее, за рулем УАЗа был я, но командовал организацией поисков «народного достояния» Сергей, получивший позже прозвище Серега-Газпром. В итоге — снова на буксир и до ближайшей АЗС. Это чтобы было не скучно.

Когда все складывалось через пень-колоду и срывались планы, расстраивались, что все идет не так, как запланировали.

А в итоге все вышло очень неплохо — лайтовый прокат, отличное настроение и мы все же нашли ту самую уходящую зиму.

И, как оказалось, вернувшись в Москву, притащили ее с собой. Не верите? Посмотрите за окно. На улице начало апреля и лежит снег. Это все мы!